Сто первый способ

[Terra-X]

Автор: Harry Cantino
Фандом: Звездный путь (характеры ближе к ребутным)
Категория: слэш
Пейринг: Кирк/Спок
Жанр: юмор
Саммари: сказ о том, как Кирк Спока из тюрьмы вызволял.
Размер: то ли мини, то ли миди, не пойму пока, что получается
Дисклеймер: персонажи не мои и выгоды из этого безобразия я не извлекаю
Размещение на других ресурсах: только с разрешения автора
Статус: пишется, хоть и со скрипом

Часть вторая, суетливая

После инцидента прошло несколько дней. Корабль вернулся на курс, экипаж занялся картографированием, и жизнь вошла в привычную колею, если понятие привычного вообще применимо к дальним космическим миссиям. Лейтенант Родригес в третий раз рассталась с лейтенантом Левандовским, доктор МакКой конфисковал у энсина Чехова очередную бутылку экзотического горячительного, старший офицер связи Нийота Ухура продолжала бросать томные взгляды в сторону вечно занятой Кэрол Маркус, а Спок… Спок размышлял. Никто не мог точно сказать, о чем именно он размышляет, но вряд ли у кого-то возникали сомнения, что это нечто невероятно сложное и важное. И глубоко научное, разумеется.

— Мистер Спок, у вас не появилось идей, к чему все-таки правильнее причислить эту форму жизни — к флоре или к фауне?

— Думаю, к частицам с полуцелым спином.

Юная сотрудница научного отдела, взиравшая на Спока, как на оракула, замерла с полуоткрытым ртом, не веря своим ушам.

— Что, простите?

— Что? — Спок вздрогнул, поднял голову от микроскопа и озадаченно взглянул на девушку, державшую в руках некое подобие маленького террариума, в котором копошился зеленый волосатый червяк размером с мизинец. — А, это. Прошу прощения, я немного задумался. Мне кажется, относительно данной жизненной формы рано делать какие-либо выводы. Следует еще понаблюдать.

Не лишним будет отметить, что наблюдали за этим существом уже примерно три недели. Причем наблюдали всем научным отделом. Крохотное зеленое семечко, взятое в качестве образца с планеты Альфа Змееносца три, сначала пустило корни в питательном растворе, куда его поместили, а потом стало вести себя совершенно непредсказуемо. Корни постепенно отвалились, на их месте выросли две конечности, а само семечко трансформировалось в того самого волосатого червя, которого сейчас и рассматривал Спок. Никаких осмысленных действий червь не совершал, только хаотично передвигался и вообще создавал видимость бурной деятельности. Несмотря на цвет, фотосинтез у него отсутствовал, но с периодичностью в несколько дней его конечности снова на два-три часа обращались в корни, что сбивало с толку всю немало повидавшую научную команду судна.

— Как вы думаете, может, нам стоит поместить его в другие условия? — не унималась активная научная сотрудница.

— Возможно, — неопределенно ответил Спок, глядя сквозь стекло террариума на двуногое волосатое недоразумение. В голове вулканца не прекращалась напряженная работа мысли, но, к несчастью для увлеченной сотрудницы, это никак не касалось загадочного инопланетного существа. Тихо вздохнув, девушка отошла от стола с микроскопом и вернула террариум на его законное место — рядом со специальным обогревателем. Но, не успела она выйти в соседнее помещение, как в лаборатории появился посторонний. Спок снова поднял голову, уже собираясь резко одернуть нарушителя, но замер, так и не издав ни звука. Нарушителем оказался капитан.

— Мистер Спок, вы не очень заняты?

Спок откашлялся.

— Нет, капитан. Во всяком случае, ничего срочного.

Он встал, зачем-то передвинул микроскоп на другое место и выпрямился, глядя на Кирка. Тот стоял напротив и, вопреки обыкновению, тщательно подбирал слова, чтобы продолжить разговор.

— Я подумал… да ты расслабься, Спок. Это… не касается работы. Просто…

Взглянув на Джима в этот момент, можно было с уверенностью сказать, что ему самому не мешало бы расслабиться. Он нервно покусал губу, потрогал микроскоп, не очень логично передвинутый Споком на самый край стола, и продолжил:

— Мы ведь… так и не обсудили… тот инцидент. Ну, с передачей ключа. Я надеюсь…

Спок вздрогнул; его руки нервно сцепились за спиной, а взгляд метнулся к лицу собеседника и обратно к микроскопу буквально за доли секунды. Выдержав паузу, но так и не дождавшись продолжения вдохновенной капитанской речи, он снова откашлялся и сделал короткий жест, призванный убедить Кирка, что все в полном порядке.

— Капитан, полагаю, вы не считаете, что я мог предположить… точнее, неправильно понять… словом, усмотреть в ваших действиях что-то, не имеющее отношения к… сложившейся ситуации.

Кирк далеко не сразу сумел вычленить из этой сложносочиненной фразы, к чему именно клонит Спок, но по мере понимания на его лице расцветала натянутая улыбка, а взгляд постепенно затухал, как луч разрядившегося фазера. Не будучи мастером в трактовке богатой человеческой мимики, Спок не стал акцентировать на этом внимание и продолжил:

— Разумеется, я не сомневаюсь, что ваши действия были продиктованы исключительно необходимостью. И что, если бы существовал другой способ передать мне этот ключ, то вы бы, вне всяких сомнений, им воспользовались. Я все понимаю и не имею к вам никаких претензий. Более того, я благодарен вам за помощь и… как всегда, ценю вашу удивительную находчивость.

На фразе об отсутствии претензий Кирк совсем сник, и вулканец окончательно перестал ориентироваться в ситуации. Он абсолютно не понимал, что сказал не так.

— Капитан, все в порядке? — не очень уверенно спросил он, когда пауза слишком затянулась.

— А? — Кирк словно проснулся и, хлопнув себя по лбу, расцвел неправдоподобно широкой улыбкой. Слишком широкой, чтобы быть естественной. — Конечно, все в порядке. Я… задумался просто. Пока ты так долго говорил. Не обращай внимания. Но, в любом случае, я рад… что между нами нет никаких недоразумений. Раз так… и ты все правильно понял… то я, пожалуй, пойду.

Он сделал шаг назад, неловко развернулся, зачем-то шутливо махнул Споку рукой, и… задел стоявший сбоку от него террариум с инопланетной формой жизни. Той самой, которую до сих пор никуда не причислили. Емкость, недолго думая, опрокинулась, с оглушительным грохотом разлетевшись на множество осколков, а волосатый червь секунду поколебался, но, видимо, сообразив, что это шанс, который нельзя упускать, вскочил на свои корни-конечности и рванул прямиком к выходу из лаборатории.

Беда состояла в том, что датчик, благодаря которому дверь изнутри открывалась автоматически, был настроен реагировать на любой движущийся объект. Независимо от его размеров. В противном случае некоторые члены экипажа — например, Кинсер — имели бы все основания пожаловаться на дискриминацию по признаку роста, что для Звездного флота было абсолютно недопустимо. Зафиксировав, что к двери движется некто или нечто, система услужливо заставила дверные створки разъехаться, и прыткое двуногое существо, выбежав из лаборатории, мгновенно скрылось за поворотом коридора. Даже Спок, с его хваленой вулканской реакцией, не успел ему помешать.

Кирк обернулся к своему старпому и растерянно развел руками.

— Э… Это был ценный экземпляр, да? Ну… мы его поймаем, не переживай.

Спок сделал выразительное движение бровями, что человеком могло расцениваться, как легкий скептицизм, и слегка качнулся с носков на пятки.

— Не сомневаюсь, капитан.

***



На следующее утро Кирк мучился похмельем. Прошедший вечер он помнил смутно, в памяти всплывало лишь сочувствующее лицо добряка Скотти, которому пьяный капитан, судя по всему, жаловался на жизнь. Поворошив воспоминания еще немного, Кирк с некоторой неловкостью осознал, что жаловался не только на жизнь, но еще и на трудности службы во флоте, вынуждающей терпеть недостаточно умное начальство и к тому же тесно сотрудничать с другими расами. Особенно с вулканцами. Особенно с одним конкретным вулканцем, у которого совершенно невыносимый характер.

Чувство стыда Кирк испытывал довольно редко, но сейчас, по-видимому, был тот самый редкий случай. Вместо того, чтобы попытаться поймать уникальную форму жизни, по его вине сбежавшую из научного отдела, он надрался в компании главного инженера и весь вечер вел себя, как идиот. Мысленно дав себе подзатыльник, он проглотил одну из волшебных таблеток от похмелья, оставленных ему МакКоем, и, немного придя в себя, отправился в столовую. До смены еще оставалось немного времени, и он надеялся взбодриться с помощью чашки крепкого кофе.

Проходя мимо оранжереи, он снова вспомнил о ценном экземпляре, сбежавшем из террариума, и вдруг подумал, что дикую зверушку могло потянуть к природе. Заглянув в оранжерею и пошарив взглядом в зарослях буйной растительности, он разглядел энсина, готовившего какой-то сложный раствор для полива мелкой красноватой поросли, проклюнувшейся в одном из горшков. Улыбнувшись со всем свойственным ему обаянием, Кирк переступил порог и заговорил:

— Вижу, вы помогаете Сулу ухаживать за растениями?

Энсин, увидев капитана, вытянулся по стойке смирно и неловко улыбнулся в ответ:

— Да… то есть, так точно, капитан.

— Вольно, энсин, — мягко отозвался Кирк. — А скажите мне… к вам в последнее время гости не заглядывали?

— Гости, капитан?

Кирк попытался придумать, как бы вразумительно описать искомое.

— Если точнее, редкий экземпляр из научного отдела. Зеленый, двуногий и очень прыткий.

На лице энсина появилось озадаченное выражение.

— Террариум разбился, и этот красавец пошел гулять по кораблю, — продолжил Кирк, стараясь вспомнить еще какие-нибудь приметы беглеца. — Он еще волосатый такой… ну, как гусеница, что ли.

Энсин напрягся, но при слове «гусеница» неожиданно расслабился, словно перед этим подумал о чем-то другом. Или о ком-то другом. Или начал сомневаться в адекватности командующего офицера, что не очень хорошо — особенно в глубоком космосе.

— Ладно, вряд ли вы могли его заметить, он размером с мой мизинец, — вздохнул Кирк, видя, что собеседник не в курсе произошедшего. — Хороших вам всходов.

И, развернувшись, он покинул оранжерею, оставив энсина в легком недоумении, а красноватую поросль — без полагающейся ей порции воды.

Больше капитан не пытался навести справки о двуногой гусенице, и без каких-либо приключений добрался до столовой, где направился прямиком к репликатору. Автомат бесстрастно выдал ему чашку кофе, и Кирк, почти так же равнодушно забрав ее, устроился за одним из дальних столиков — в надежде, что его не слишком жизнерадостная физиономия не привлечет ненужного внимания. Но не тут-то было. Едва он успел сделать глоток, как напротив материализовался МакКой — с полной тарелкой жареной картошки и жирным стейком в придачу.

— Вижу, у кого-то утро не слишком доброе, — Леонард подцепил вилкой румяный ломтик картошки и отправил его в рот.

— И тебе привет, — вяло отозвался Кирк, прихлебывая кофе. Глянув на аппетитную горку снеди, украшавшую поднос главного медика, он приподнял брови и слегка возмущенно добавил: — Значит, когда я заказываю жареное, это почти преступление, а у тебя особый рацион?

Он потянулся к подносу, собираясь стащить ломтик жареной картошки, но получил резкий хлопок по руке.

— У меня была ночная смена, мне нужны калории, — категорично заявил МакКой, невозмутимо отправляя в рот следующий кусок. — Так что у тебя стряслось?

Кирк сделал еще глоток почти безвкусного реплицированного кофе и слегка поморщился.

— Да ничего, в общем-то. Если не считать вчерашнего неприятного разговора с адмиралом Ногурой по поводу инцидента с пленением Спока. Адмирал считает, что мы вели себя недостаточно дипломатично, раз допустили подобное развитие событий.

МакКой выразительно фыркнул.

— Недостаточно дипломатично? Может, нам надо было заставить зеленокрового жрать этих полуживых обезьян, которые лезли из брюха жареной рептилии? На это даже мне было тошно смотреть, хотя подгоревшего ящера я из вежливости все-таки попробовал. А если у гоблина случилось бы несварение желудка?

Кирк скептически пожал плечами:

— Видимо, в адмиралтействе считают, что им оттуда виднее.

МакКой усмехнулся:

— Хорошо еще, что на этот раз Спок не стал излагать в рапорте все подробности. То, как ты его вытащил с планеты, адмиралу Ногуре точно не понравилось бы.

Кирк помрачнел еще сильнее и залпом допил кофе, не обращая внимания на вкус.

— Да какая Ногуре разница. Главное, что вытащил и никаких чертовых директив не нарушил. Остальное — не забота адмиралтейства.

МакКой, который снова увлекся едой, на этих словах Кирка поднял голову и посмотрел в лицо друга внимательнее.

— Что-то раньше неприятные разговоры с начальством на тебя такого впечатления не производили. Выкладывай уже, что еще произошло.

Кирк помолчал, посмотрел на дно опустевшей чашки и скривил губы.

— Да ничего. Кофе в репликаторе дерьмовый. А еще я вчера говорил со Споком… и случайно выпустил из лаборатории какого-то зверька. Надо бы его поймать, но он мелкий, зараза, и шустрый. Черт его знает, где он спрятался.

МакКой замер с вилкой наперевес.

— Зверька? Какого еще зверька?

— Да ничего опасного, мелкое недоразумение.

— Ты в своем уме? Мелкое недоразумение? Знаешь, центаврийские слизняки тоже довольно мелкие, но вряд ли кто-то здравомыслящий назвал бы их безопасными.

— Ну ты сравнил, Боунс. Ты это Споку скажи, он тебе прочтет целую лекцию об этом червяке. Чтобы ты убедился, что он не опасен.

МакКой в очередной раз фыркнул.

— Опасность — понятие относительное. А вдруг он плодится, как триббл?

Кирк хохотнул:

— Почкованием?

— Дуркованием, — передразнил МакКой. — Трибблы перманентно беременны, и если этот милый червячок такой же, то у нас большие проблемы. Его хоть ищут?

— Ребята из научного ищут, — Кирк потер щеку. — Пытаются засечь трикодерами. Но радиус действия трикодера невелик, так что… это может быть надолго.

МакКой поежился и даже перестал есть. Судя по всему, потребность его организма в калориях резко сократилась. «Неведомых зверушек», разгуливающих по кораблю, он не одобрял.

— Можно использовать оборудование из медицинского отдела, — веско сказал он, кладя вилку и отодвигая поднос.

Кирк оживился:

— А разве рабочий радиус медицинского трикодера больше?

МакКой покачал головой:

— Думаю, что примерно такой же. Но больше людей с трикодерами — больше шансов найти этого червяка. И чем быстрее мы его найдем — тем лучше.

***



Четырьмя часами позже, когда почти вся альфа-смена была поднята на уши и шарила по кораблю с трикодерами, Спок, чья вахта в этот раз приходилась на бета-смену, обедал за тем же столиком, где завтракал Кирк. Вулканец взял в репликаторе традиционный овощной салат, еще один овощной салат и чай. Выглядело все это, как иллюстрация к пособию по здоровому питанию — редкий случай, когда содержание соответствует форме — и составляло восемьдесят процентов обычного споковского меню. Остальные двадцать процентов, по мнению большей части экипажа, приходились на медитацию, но экипаж состоял преимущественно из людей, а людям, как известно, свойственно ошибаться.

Расставив посуду на подносе с соблюдением идеальной осевой симметрии, глава научного отдела принялся за еду. Когда второй овощной салат — экспериментальный — был опробован и оценен, как вполне удовлетворительный, рядом со столиком появился Кирк.

— Э… привет, Спок.

Спок вздрогнул. Он в очередной раз поймал себя на том, что появление Джима вызывает у него необъяснимый скачок пульса. Такое иногда бывало и раньше, но после его недавнего неудачного пленения и весьма оригинального освобождения эта небольшая проблема резко усугубилась. Похоже, теперь она грозила принять масштабы бедствия. Анализ странного явления стоил вулканцу нескольких сорванных медитаций и одной бессонной ночи, и нельзя сказать, что в этом анализе была поставлена логическая точка. Вопросы все еще оставались, и Спок пока не знал, как на них ответить.

— Добрый день, капитан… Джим.

Он с некоторым опозданием вспомнил давнюю просьбу Кирка — в неформальной обстановке называть его по имени. Периодически Спок выполнял эту просьбу — разумеется, когда считал обстановку достаточно неформальной, но его мнение на этот счет часто не совпадало с мнением капитана.

— Ты ешь, приятного аппетита, — как-то преувеличенно бодро продолжил Кирк. — Я просто хотел сказать, что мы ищем это… эту штуку, ну, которая сбежала вчера из террариума. Я недавно подключил ребят из отдела безопасности, эти кого хочешь найдут. В общем, ты не беспокойся, не пропадет твой ценный экземпляр.

— Как вам известно, вулканцы не беспокоятся, капитан, — привычно поправил Спок, сделав глоток чая. — И да, мне известно, что поиски активно ведутся. Я благодарю вас за принятые меры.

Кирк махнул рукой.

— Да не за что. Я сам виноват, что этот чудо-зверь сбежал, так что теперь пытаюсь исправить ситуацию.

— Капитан, вы разбили террариум случайно, и...

— Да, я знаю, Спок, — улыбнулся Джим. — Но это не делает меня непричастным.

Спок поднял взгляд, собираясь взвешенно и аргументировано ответить, и вдруг понял, что сбился с мысли. Он смотрел на взъерошенные волосы Кирка, на его привычную жестикуляцию, на его широкую улыбку, и думал… не о том, о чем следовало. Обсуждаемая тема как-то вдруг потускнела и стала несущественной, слова будто скользили по краю сознания; Спок поймал себя на том, что просто слушает голос Джима, не вникая в суть сказанного. Привычный к анализу разум зачем-то разбирал звук на составляющие, сводя все богатство тембра к безликой сумме обертонов, а затем взгляд вулканца медленно соскользнул на губы собеседника да там и замер, словно загипнотизированный. С точки зрения земных эстетических стандартов — не идеальные губы. Верхняя — немного более пухлая, чем следовало бы, даже когда растягивается в улыбке. А еще… Спок вдруг не к месту подумал, что нашел подходящее прилагательное, которое описало бы улыбку капитана во всех ее аспектах. Она была солнечной. Даже слишком солнечной. Рациональная часть Спока плохо представляла себе, как улыбка может быть «солнечной», а тем более «слишком солнечной», но другая его половина была целиком и полностью согласна с этим определением.

Из размышлений вулканца выдернуло восклицание Джима, чья солнечная улыбка к этому моменту заметно поугасла:

— Спок! Спок, погоди, не ешь. Замри и положи вилку.

Спок удивленно вздернул бровь.

— Простите… что?

Джим начал странно гримасничать.

— Спок, не спугни его! Да не на меня смотри, а в тарелку! У тебя там огурец… ожил.

Спок буквально уронил взгляд в тарелку и едва не поперхнулся от неожиданности. Салат, как оказалось, был настолько свеж, что еще шевелился. Среди мелких зеленых плодов, и впрямь похожих формой на земные огурцы, деловито сновал сбежавший из террариума «ценный экземпляр».

Джим быстро приблизился, ловко накрыл его ладонью и, посмотрев на Спока, скороговоркой выдал:

— Его же нельзя брать руками, да? Ну… я могу что-то повредить, он же мелкий. У вас есть какой-нибудь… не знаю… сачок для таких ситуаций? Зови кого-нибудь из научного, пусть тащат свой сачок.

Через несколько минут половина научного отдела сбежалась в столовую, беглец был аккуратно извлечен из салата, осмотрен на предмет возможных повреждений и помещен в новый террариум. Спок, все еще немного шокированный тем, что едва не съел редкую форму жизни, смотрел на зеленое двуногое создание сквозь стекло и мысленно отчитывал себя за вопиющую невнимательность. Джим подошел, встал рядом, бросил взгляд на виновника переполоха и лукаво заметил:

— Спок, а вдруг он вкусный? Надо было его все-таки попробовать. Вы же так и не решили пока, растение он или животное, а он отлично вписался в салат. Может, его к своим потянуло?

— Капитан, не вижу здесь повода для юмора. Не знаю, как я мог быть столь невнимателен…

Джим по-мальчишески улыбнулся:

— Ой, да с кем не бывает. Не бери в голову, Спок.

— Я вулканец, капитан. С вулканцами такого не бывает, — веско ответил старпом. — И я еще раз благодарю вас за то, что вы помогли поймать…

— Не за что. И потом, ты как-то говорил, что благодарность нелогична. Тем более, что это я его выпустил.

— Вы сделали это случайно. А благодарность… в некоторых случаях… логична.

Спок едва заметно смешался — вещь неслыханная — и был вынужден сделать вид, что крайне заинтересовался однообразными движениями ценного экземпляра, который в этот момент топтался в углу террариума, словно собираясь справить естественную нужду. Джим проследил за взглядом вулканца и тихо вздохнул.

— Ну… логик у нас ты, тебе виднее.

Повисла пауза. Примерно с минуту ее никто не пытался нарушать, а потом Джим, зачем-то побарабанив пальцами по лабораторному столу, спросил:

— Может, отметим возвращение этой ценной зверушки партией в шахматы? Мы с тобой давно не играли.

Спок вздрогнул и поднял голову:

— В шахматы? Я прошу прощения, но сегодня это маловероятно. У меня запланирован эксперимент сразу после смены.

— Ясно, — еще раз вздохнул Джим. — Ну… ладно, тогда удачного тебе эксперимента.

— Благодарю.

Джим вдруг хлопнул себя по лбу.

— Черт, я совсем забыл, что мне еще кучу документов надо разобрать. Опять какие-то распоряжения пришли сверху. Как обычно, невероятно срочные и важные, — он скорчил выразительную гримасу. — Я, наверно, пойду, иначе провожусь с этими бумажками до ночи. Хорошего дня.

Он коротко кивнул и неожиданно быстро вышел. Спок озадаченно посмотрел ему вслед. Поведение Кирка казалось не просто странным — оно менялось так быстро, что за переменами невозможно было уследить. Возможно, в этом была вина Спока? Судя по всему, сейчас он снова что-то сказал не так, и снова не понимал, что именно. Он ни в чем не солгал, эксперимент был действительно запланирован еще вчера. Но… если уж совсем честно, в последнее время ему в какой-то мере сложно было оставаться с Кирком наедине. И это была еще одна странность, в которой логичный вулканец пока не мог разобраться.